«Дадим 15 лет за измену родине». Фельдшер, бежавшая из Беларуси из-за репрессий, рассказала о состоянии медицины в райцентре

Беларусские медики массово покидают страну в поисках лучших условий труда. Свою историю отъезда из Беларуси рассказала Флагштоку бывший фельдшер центральной районной больницы Жлобина — Алина. По ее просьбе, мы не называем фамилию и не показываем ее лицо.

Последствия массовых избиений граждан Алина видела своими глазами. Избиением горожан занимались не только местные силовики. По словам девушки, в Жлобин привезли также милиционеров из других районов.

— Избивали сотрудники ИВС и приезжие из Буда-Кошелево, Бобруйска и Рогачева. Четыре дня здесь дежурили, спали, мылись на улице в машинах. Избивали людей на улицах, в гаражах, спортивных залах, — рассказывает девушка.

Акция протеста на площади Металлургов в Жлобине 9 августа 2020 года (видео МВД из слива Киберпартизан)

Осматривая избитых жлобинчан, девушка старалась снимать все на видео. За это следовали угрозы со стороны силовиков.

— Мне лично угрожали много раз. Последний раз, когда я оказывала помощь в здании ИВС, сотрудники милиции сказали, что я провоцировала их на конфликт. У меня на руке был белый браслет «Верым, можам, пераможам». Они забрали этот браслет и отстранили меня от работы на сутки и сказали: «Еще раз и мы тебя уволим».

Медработники старались вывозить из ИВС как можно больше людей, но им запрещали.

— Мы должны оформлять карты вызова, данные пациента, какой диагноз, какая травма, как она была нанесена. Нам запрещали писать о наличии травмы вообще.

Девушка проявляла активную жизненную позицию не только во время выполнения своих профессиональных обязанностей.

— 9 августа, как и многие граждане, мы пошли на избирательный участок, чтобы узнать подсчет голосов. В центре Жлобина люди все прибавлялись и прибавлялись, пока не началась самая жесть.

Несколькими днями позже во время митинга девушка рассказала во всеуслышание об угрозах в свой адрес со стороны начальника Жлобинского ОВД Геннадия Мельника.

— К сожалению, все записи остались в телефоне, который позже конфисковали. Но в интернете есть видео, где я в микрофон говорила Мельнику [примечание Флагштока: Геннадий Мельник в августе 2022 года был начальником ОВД Жлобинского облисполкома], что вы мне, девочке 19 лет, угрожали, что посадите на сутки за неповиновение.

Геннадий Мельник 15 августа 2022 года

После этого начались угрозы от руководства медучреждения, в котором работала девушка.

— Угрозы были от главного врача Жлобинской ЦРБ и от его заместителя. Меня много раз отстраняли от работы, постоянно были какие-то упреки: «Вот вы одна единственная на всю ЦРБ».

Девушка была согласна уволиться, однако руководство больницы попросило не принимать поспешных решений.

— Я сказала, что могу уйти прямо сейчас. На что мне говорили не горячиться и успокоиться. Позже я поняла, меня таким образом хотели держать на виду.

После событий 2020 года силовики на некоторое время потеряли к Алине интерес. Но продолжать работу в больнице становилось все сложнее. Все более остро начала чувствоваться нехватка кадров.

— Кадров катастрофически не хватает. У людей на скорой помощи в месяц всего по 3–4 выходных. Я работала практически на две ставки. Получала 800–900 рублей. Это покажутся копейки, если ты не видишь ни дом, ни семью. Еще у нас была на работе мода вкладываться в «расходники»: чинить рабочие сумки за свой счет, покупать контейнера в машину тоже за свой счет. Постоянные сборы в «Фонд мира», «Красный крест», обязательная выписка газеты, то надо скинуться в больницу на кислородную установку, то на новую машину.

Врачи Калинковичской ЦРБ во время часа идеологической обработки в апреле 2023 года (иллюстративное фото)

Нехватку врачей руководство больницы пыталось закрыть вчерашними выпускниками, врачами-интернами.

— Распространенная практика, когда один работает за троих. И по профилю, и без профиля. Например, врач-травматолог, садится на машину скорой помощи и становится врачом-реаниматологом. Экстренно сориентироваться и спасти кому-то жизнь и рассматривать анализы и ставить диагнозы травмированным — это разные вещи. Из-за этого качество оказания помощи у нас сводится к нулю.

Проблем в работе добавляла и постоянная манипуляция руководства со статистикой.

— В 2020–2021 годах нам запрещали ставить диагноз COVID-19. Кто писал диагноз COVID-19, тот вызывался на ковер к главному врачу для дачи объяснений. Могли лишить премии. По другим заболеваниям районные медучреждения тоже ориентируются на показатели статистики в областном центре. Если в районе будет статистика хуже, чем в Гомеле, то медперсонал могут лишить премии.

Выдачу больничных листов ограничивают, чтобы в случае необходимости выдавать их для «нужных» людей.

— Заведующий Авдеев, председатель профсоюза Толканица, главная медсестра больницы Бородавко сообщают врачу, что надо больничный лист на определенного человека. Он просто выписывает.

Сами медработники вообще лишены возможности уйти на больничный.

— Если ты болеешь, ты обязан идти на работу, потому что нехватка кадров, некому работать. Запрещается выдавать больничные под угрозой выговора, лишения премии и вплоть до увольнения.

Открытие после ремонта жлобинского отдела следственного комитета в декабре 2022 года 

Угнетающее воздействие оказывала и разваливающая материально-техническая база медучреждения.

— Везде плесень. Дырки в крышах. Если на улице дождь, то и в здании дождь. Полы гнилые. Ходишь и боишься, что провалишься.

Автопарк больницы сильно изношен. В связи с этим в конце 2022 года работники БМЗ, Светлогорского ЦКК, Рогачевского МКК и местные сельхозпредприятия были вынуждены скидываться на новый автомобиль для скорой помощи.

— Это было добровольно-принудительно: «Скиньтесь пожалуйста, кто сколько может хоть по 5 рублей». Но в итоге эти суммы почему-то оказались по 50 рублей. Собирались купить четыре машины, но в итоге купили только одну.

Медработникам приходится экономить даже на расходных материалах.

— Не хватает реактивов. Из-за этого руководство доводит до подчиненных выписывать меньше анализов. Каждый врач, который выпишет лишний анализ, будет платить из своего кармана.

Бывший фельдшер центральной районной больницы Жлобина Алина. По ее просьбе, мы не называем фамилию и не показываем ее лицо

4 апреля 2023 года девушку задержали за «одиночное пикетирование» в сети Instagram. На видео были изображены национальные символы Беларуси: герб «Пагоня» и бчб-флаг.

— Видео в Instagram висело с 2021 года. В 2023 году я запостила его в ТикТок. Начальник милиции Мельник, который к тому времени пошел на повышение из Жлобина в Гомель в Следственный комитет, увидел это видео, вспомнил про то, как я его унизила в 2020 году.

Задерживать девушку из Гомеля приехали сотрудники ГУБОПиК вместе с ОМОНом.

— Сначала они приехали на работу, но я к тому времени уже успела уехать. Потом они приехали по моему месту прописки. Мне позвонила сестра и говорит, что здесь каких-то два сотрудника пришли, хотят с тобой поговорить. Потом приехали уже по месту проживания. Я была одна дома. Минут 20 стучали без перерыва в дверь. В это время я позвонила мужу, попросила, чтобы он пришел домой. Забрали меня из дома под предлогом, что надо подписать какие-то документы. Дома провели обыск. Меня привезли в отделение, там проверили мой телефон и закрыли до суда на сутки в ИВС. На следующий день был суд. И за комментарий, который был написан в 2021 году, меня осудили на 15 суток.

На этом давление со стороны силовиков не закончилось.

— Сотрудники ГУБОПиК мне, моему мужу сказали, что «Вы не переживайте, мы ей дадим 15 лет за измену родине, у нас уже достаточно материалов». И мы начали сразу собирать вещи.

Сейчас Алине ничего не угрожают. Органы провели несколько обысков в квартире Алины, вызывают на допросы ее близких и просят выйти с ними на связь.

— Я пыталась с ними связаться. Один ответил: «Приезжайте в Беларусь, там и поговорим, какое дело на вас завели, какая ответственность будет».